Pax Bitcoiniana：地球上的最后一个状态之后

作为一个有趣的思想实验，想象一下比特币不仅吞没了世界上所有的钱，而且吞没了所有州。当然，这不会在一天内发生。比特币的经济范式对于大多数人来说是非常抽象的，其政治影响更加难以理解。

由于150年后我将不再在这里，因此以下注释仅出于历史目的而编写。如果您将来会阅读此书，请向您证明这一切是如何开始的。

1.世界地图：巩固与破碎

2019年有争议领土的互动地图。中国在“令人不安的邻居”名单中名列前茅。来源

2000年代初是一个“制图停滞”时期。

从2000年到2019年只有3个新州正式进入联合国正式名单：黑山，南苏丹和东帝汶（科索沃曾尝试过，但俄罗斯没有让它进入）。这个星球动荡不安。但是边界仍然是令人恐惧的惰性。

相反，在上个世纪末，新国家的形成出现了真正的繁荣。最著名的例子也许是苏联的前成员-短暂的异常中心化的权力核心-但在“第三世界”中也观察到类似的分裂。例如，从1900年到2000年，超过3/4的亚洲国家（32个）宣布独立。

在《看不见的国家》中，约书亚·基廷（Joshua Keating）探索了在21世纪前二十年中观察到的明显的“重绘边界中的愚蠢现象”。这绝不是长期趋势。

以下是欧洲主权国家数量的K线走势图：

至少在欧洲，第二个千年初（前150年左右）的长期趋势不是巩固，而是去中心化。

在第二个千年中，旧世界的边界远非稳定。在某些世纪中，观察到了固结（红色向下箭头），而在其他几个世纪中出现了碎片（绿色向上箭头）。

当时的政治发挥了非常重要的作用。在主权资金出现之前，政治意味着完全不同的东西：不是对外行的爱好，而是对精英的运动。这不是动机的游戏，而是权力争执的舞台。

政客们通过一个娱乐剧场在全世界范围内劳作，以赚钱，然后又回到由同一名政客组成的寄生机构中。

认知失调是如此强烈，以致在某些国家中使用“捐赠人”一词来代替“纳税人”的概念，而且没有人反对。

人们被教导（他们服从）服兵役，兑现其国旗，节省法定货币并为老年人节省100年的“州”债券。

然而，随着即兴军事装备的出现，国际战争变得毫无意义地徒劳无益。平均法定货币仅存在27年；各州的平均寿命几乎不超过50年，只有少数州坚持了100多年。

正如一位作家所说，“无知就是力量”。长期以来，确实如此。世界地图准备崩盘了。几乎没有人注意到。

2.技术与战争：地图上的足迹

从历史上看，永久重新划定边界的方法只有一种：战争。 （孩子们通过一个著名的棋盘游戏学到了这一点。实际上是在争取权力的斗争上建立的大富翁游戏也代代相传）。

战争有两个变种。它起源于主权国家内部或国家之间。

• 国际冲突（最广泛的冲突）导致巩固的效果（帝国吞并了被征服的领土）。
• 国家内部冲突（仅在与其他国家不存在严重冲突的情况下或在相对的“和平”之时才产生）导致分裂（非殖民化和宣布独立）。

战争是万能的，但是，正如人们所期望的那样，可以通过各种手段在战争中获得优势。其中最重要的是技术。

“战死率”指标的降低表明，自1900年代初以来，战争变得越来越令人恶心。资料来源：我们的数据世界

火药的发现使中国在现代军备竞赛中取得了400年的领先地位，而这一知识尚未传到中东。半个世纪的文艺复兴和工业革命使欧洲在殖民地食物链的顶端占据了一席之地。核物理和密码学的研究在第二次世界大战的胜利中起着决定性的作用。

似乎在这场战争之后，他们死了。实际上，在20世纪，战争开始变得活跃起来。

3.财产和国家作为军事同盟

“国家”是一种不超过一千年的短期现象。他们充当军事同盟。一群人在一起保护他们认为主权的财产权。

谁不想参加军事或立法机构，他几乎要支付所有费用以资助为他这样做的第三方。

地球一直是需要保护的事物的首位。在过去，财产几乎完全被理解为土地。随着时间的流逝，所有权概念已经扩展。人们开始适应并跟踪抽象事物的所有权，例如出版权和思想。

正如历史所痛苦地讲授的那样，财产的更高的道德价值一直是难以达成共识的更深入讨论的主题。

图片来源：Unsplash

柏拉图可能受到斯巴达人的启发，在大多数表现形式（包括子女监护权）中都反对私有制。他认为财产腐败，导致嫉妒和暴力。

他的学生亚里士多德有不同的看法。他驳斥了这样一种说法，即共同所有制将消除恶习，因为人们在共同财产而不是私人财产上的冲突更多。亚里斯多德认为私有财产对进步很重要，这表明我们只有为真正属于我们的人而努力工作。

在接下来的两个半千年中，亚里士多德的论文得到了证实。那些没有保护其公民私有财产的国家不可避免地被废除，吞并或瓦解。通常，那些对此做得很好的州已经存在了足够长的时间，从而在人类历史上留下了印记。

保护财产的成功与军事力量密切相关。尽管这并不意味着军队越大，国家存在的时间就越长，实际上，显然，军事化与国家长寿之间存在着一种优雅的平衡。

历时最长的州远非最军事化的州。 2019年数据资料来源：Paradigma Research

但是，大多数人试图进入前列，旨在获得特殊特权：对世界其他地区实行货币标准。

在整个历史上，拥有最强大军队的国家总是将其本国货币变成全球储备货币。

这种趋势始于古代雅典和德拉克马。接下来是罗马，上面有金色的金黄色的，后来是银色的纳丁。第纳尔在拜占庭帝国的鼎盛时期占领了王位。接下来是佛罗伦萨的弗洛林，弗洛林在15世纪取代了威尼斯人达卡。然后是荷兰盾，英镑和第二次世界大战后的美元。

私有财产，国家和战争的历史交织在一起是不言而喻的：财产保护需要暴力，而垄断者的暴力最好地解决了这一问题。

图片来源：Unsplash

长期以来，除了哲学上的娱乐之外，不可能在国家与私有财产的保护之间划清界限。

4.非对称密码和不变的内存：新的状态出现在场景中

“国家”不再存在，因为当私有财产从政府中解放出来时，它们就已经过时了。

与任何政府管辖区相反，比特币是使所有权和交易所经济价值成为可能的第一项技术。

• 您必须同意规则；
• 您可以自由加入或离开。

简而言之，这是比特币的政策。

没有人裁定。由所有人管理。

比特币社会契约的可视化。来源

成千上万台机器争夺网络安全性。结果是一个稳定，不变的状态，对于那些想写他的故事，状态的人来说总是可用的。

比特币进行了预防性战争，保护了没有国家的私有财产-以前从未有过如此规模的观察。如果比特币出现在古希腊，柏拉图和亚里士多德可能会改变他们对财产性质的看法。

比特币的状态并没有立即得到这样的称呼，因为它的创新是基于一个鲜为人知的知识领域，只有少数人知道。

这种纪律起源于战争，并且永远改变了它。

5.密码银行的种族

密码学是保护和解密秘密的科学。

密码学的早期发展主要是由战争引起的。实际上，第二次世界大战结束了，因为一方设法破译了另一方的通信。

轴（失败的一面）暴露了对称加密的漏洞-相同的秘密短语（秘密）在其中加密货币和解密消息。

盟友（获胜者）为1976年发现不对称密码技术奠定了基础。现在，可以使用一个秘密来加密货币消息，而另一个则以私密方式进行解密。数学允许它们由同一代理创建（并成为它们的所有者），并且一个人可能永远被隐藏。

如果计划的参与者完全接受了他的受托人责任，那么这将带来最重要的后果。

资料来源：Unsplash

有关该财产的信息不是由任何第三方发布，认证或存储的：它是您的，可以存储在您的头脑中。

“神圣的财产监护人”引起了人们的注意。这对它们存在的意义构成了威胁。

1995年，美国政府禁止公民未经适当许可就出口加密货币软件，将此类产品归类为一种武器。非对称密钥软件的第一个流行版本PGP（Pretty Good Privacy）在美国以外被认为是“非法的”。

实际上，这几乎没有效果。该法规已多次公开，并在美国宪法的第一修正案的保护下印制以供大众分发。

有些人在1990年代以RSA的形式销售纹身，同时谴责了“弹药出口”的禁令。来源

这些网络行动主义的早期例子是密码的工作。 PGP的创建者已成为该运动的重要成员。他也有导师，他们成为了比特币发展的关键人物。

密码银行是一个特殊的族裔群体，冒着巨大的风险，传播技术并为普通民众提供功能不亚于军事武器的工具。

许多人将种族与人口或种族（人类所没有的）混为一谈。粗略地说，一个族裔是一群有着共同血统，语言和文化血统的人，他们不一定生活在相同的领土上。

回想起来，似乎密码朋克对未来的政治有清晰的认识。还记得我说过战争是永久重新划定边界的唯一方法吗？

他们的边界本来是无形的。

6.网络中的岛屿，自由飞地和临时自治区

在密码朋克文学中，有一个有影响力的人物-哈基姆·贝（Hakim Bey）。 1985年，他发表了自己的著作《临时自治区》。

临时自治区（WHA）是数字空间中海盗文化（半游牧，微妙，留下短暂痕迹）的一种表现。

贝伊分析了从中世纪刺客到无政府主义者苏菲派的历史飞地，他称其为“海盗乌托邦”。在他的理解中，“网络中的岛屿”（或“自由飞地”）是政治制度衰落的不可避免的症状，在这种制度下，经济变得越来越有信息价值。

Bay建议抗审查性的通信技术将覆盖整个带有自治区的盛宴地图。

VAZ是革命真正发生的地方，即使它是短暂的或只有很少的革命。作者没有对该概念进行定义，以免对其施加政治教条。

最终，世界卫生大会是不言而喻的。如果使用该术语，那么将很容易理解……在实践中可以理解。” -哈基姆·贝（Hakim Bey），1985年

7.人民：国家的鲜血

从根本上说，国家是由人民组成的。如果人们组织得当，那么状态就很健康。如果人们中支配着混乱，那么国家就是不健康的。它类似于由分子组成的生物。

2019年，东部半自治地区发生了一场社会危机，该地区已增持了很大一部分资金。以文明文化闻名的香港人遭到邻国的主权侵犯，并没有受到应纳税人的充分保护。

首先，数千人上街。不久，四分之一的人口参加了抗议活动。

170万公民通过我们的自由选举呼吁和平上街 #FreedomHK #FreeHongKong #antiELAB pic.twitter.com/J6iwU8lSSP

-Joshua Wong黄之锋?（@joshuawongcf）2019年8月18日

为了应对严重的骚扰，公民发展了自己的手语，开始通过未经审查的网络进行交易所，并使用大量廉价的激光笔使警察眼花azz乱。

这是世界上第一次（不是在科幻惊悚片中，而是在新闻中），在愤怒的人群正在破坏街头摄像机的地方，照片散发出来。在短短几个月内，防止时尚的恋物癖使人脸识别的化妆已成为通常街头风格的一部分。名人开始宣传会使衣服混乱的汽车，并逐渐破坏了户外监视设备。

战争方法处于完全数字化的边缘。

无论身在何处，每个人都有权在线上成为士兵。

“网络商务将不可避免地带来网络资金。这种新的货币形式将重新启动，从而限制了国家确定谁将成为主权个人的能力”-Davidson and Rhys-Mogg，“主权个人”，1997年。

8.“状态”是什么意思？

长期以来，《威斯特伐利亚协议》确定了主权国家的重要性。他们结束了欧洲三十年战争，并在国际法中发挥了根本作用。

两个关键点：第一，主权国家必须充当地缘政治的代理；第二，主权国家必须充当地缘政治的代理。其次，不管它们之间有什么区别，面对国际法，它们的主权必须平等。

威斯特伐利亚世界最终是自相矛盾的。在国际法之前，所有主权国家都是平等的，但是如果有人做国际法不喜欢的事情，那么国际法将对他进行惩罚。

种族间的骚乱得到了控制，但是国内的内战在20世纪和21世纪有所发展。资料来源：我们的数据世界

实际上，联合国，世贸组织和国际货币基金组织等组织提倡的国际法。

有趣的是，哲学和法律早已对法律作出了很好的定义-只是无关紧要，因为所有国家都与战争期间不断重划的边界联系在一起，而战争高于一切。

所谓的国家地位声明理论得出结论认为，如果国家具有以下条件，则它们应充当国际法的代理人：

• 某些地区
• 常住人口；
• 功能管理；
• 与其他国家建立关系的能力。

根据这一理论，国家主权不取决于其他国家的承认。

”[Государства] – не более чем продукт человеческого воображения». – Президент Либерленда, полуавтономного района между Хорватией и Сербией, 2018 г.

9. Биткойн как суверенное государство

Биткойн явно соответствовал всем четырём критериям декларативной теории государственности. Это было очевидно его первопроходцам, которые завладели большей частью доступных на тот момент виртуальных земельных участков.

Посудите сами:

• Определённая территория: 21 млн всегда будет ненарушаемой границей, в пределах которой биткойны могут свободно перемещаться. Исторический реестр – или карта – Биткойна физически проявлен в цифровой памяти, фактическое местонахождение которой не имеет значения. Территория Биткойна – редкий пример территории, не конфликтующей с границами соседних государств.
• Постоянное население: официальной переписи не было, но и сомнений в постоянном населении (ходлерах) также нет.
• Функциональное управление: консенсус Накамото и общественный договор.
• Способность вступать в отношения с другими государствами: никто не препятствует другим государствам майнить или участвовать в биткойномике.

Теоретический суверенитет Биткойна может быть сложным для понимания, но эмпирические свидетельства не оставляют поводов для сомнений. На определённом этапе государство Биткойна пережило все государства, существовавшие на момент его рождения.

Распределение узлов сети Биткоина на карте мира. Источник: bitnodes.earn.com

Асимметричная криптография в итоге реконфигурировала общественный договор, тысячелетиями определявший человеческие общества: индивиды нуждаются в правительстве, гарантирующем защиту собственности, а правительство нуждается в гражданах, финансирующих его существование.

10. Великое переселение

В 2009 г. собственностью в Биткойне владело несколько сотен человек. В 2010 г. – несколько тысяч. В 2011 г. – миллион. В 2020 г. – миллиард.

Среди первопроходцев были наркоторговцы, преступники и авантюристы. Так же было и в период великих географических открытий несколькими столетиями ранее. Эти черты не имеют значения – в конечном счёте, история приняла во внимание лишь найденное ими золото.

Джулиан Ассандж — основатель разоблачительного антиполитического ресурса Wikileaks.

Вторая волна иммигрантов – опять же, как в период колониализма – была движима не любопытством, а нуждой. Политические диссиденты, активисты-изгнанники и лишённые прав шагали впереди бегства богатства из государств. Формального способа перевода собственности в параллельные правовые системы не было, поэтому они делали это неформально.

Можно рассмотреть пример цыган – одного из крупнейших этносов, никогда не имевших собственного государства. Они наблюдали такой народ, как рыцари Мальтийского ордена – чья связь с католической церковью дала ему так называемый суверенитет со времён ранних крестовых походов, – и удивлялись, почему им подарили одни из самых красивых островов в Европе.

Цыгане имели собственность (и демонстративно гордились этим). Они имели широкие социоэкономические связи, уникальную мораль, сильную культуру, идентичность. Что отделяло их от суверенитета?

Когда цыгане начали переводить всё, что у них было (деньги, контракты, историю), в Биткойн, мало кто обратил на это внимание. Ввиду их маргинального существования их налоги имели мало значения, об их коммерции мало кто слышал, и они отнюдь не славились своим богатством.

Внимание они привлекли только тогда, когда несколько цыганских семейств вошли в число самых богатых в Европе. Освоив разведение редких грибов, росших на румынских лугах, они построили на Биткойне империю, продававшую галлюциногены, фармацевтическое сырьё и специи половине Северного полушария.

За ними последовали другие периферийные народы. Давно забытые, спящие сепаратистские движения, пережившие глобализацию, нашли в криптовалюте возможность для возрождения.

Карта Мунди в соответствии со всеми разделениями мира в 2010-х годах. Источник: Reddit

Народы Каталонии, Венеции, Ломбардии, Страны Басков, Фландрии, Корсики, Косова, Абхазии, Палестины, Чечни, Тибета, Дагестана, Курдистана и Рожавы обладали ценным навыками, которые они научились применять в Биткойне.

Правительства активно препятствовали перемещению богатства за пределы сферы их влияния, но когда значительная часть разных сообществ зарабатывала на жизнь в Биткойне, контроль над движением капитала становился тщетным.

Уклонение от уплаты налогов использовалось как повод для государственных атак на изолированные сообщества биткойнеров. Люди, которых объединяла общая этничность, сближались, чтобы обороняться. У большинства диссидентов уже было самодельное оружие и базовое военное снаряжение. После второй и третьей волн атак они начали строить вокруг своих поселений заборы и ловушки. После четвёртой и пятой они начали нанимать военных наёмников и частных специалистов по кибербезопасности.

Президент США и 20 представителей крупнейших технологических компаний, в 2010-х гг. На тот момент более половины присутствующих владели биткойнами.

Но, подобно грибам, он быстро разрастался. Можно было либо отключить электричество по всей стране, либо смириться.

Оборонный бюджет Биткойна против военного бюджета самой могущественной страны в начале 2000-х. Осторожно: две оси находятся в разных масштабах — Биткойну понадобится еще десятилетие, чтобы наверстать упущенное.

Когда власти поняли это, не было никакого другого действенного способа остановить воинственный котёл, кипевший прямо у них под носом.

Биткойн незаметно рекрутировал огромную армию лучших в своём роде машин, экспоненциально наращивал потребление энергии и показывал большой средний палец инертным идеологиям и старомодным государственникам, которые предпочли отрицать технологический дух времени.

11. Pax Bitcoiniana

Биткойн положил начало новой эпохе великих открытий – нематериальных.

Его виртуальную землю можно было либо купить, либо заработать – но нельзя было конфисковать, как это было в прошлом. Экспроприация земель стала математически невозможной. Лучшей стратегией для колониалистов стала дружба с туземцами, а не нападение на них.

Это не значит, что революция была мирной. Так не бывает. После появления Биткойна государства вели массовую пропаганду и спонсировали частных фальшивомонетчиков, обещавших денежные подарки и бесплатную свободу.

У Биткойна не было отдела по связям с общественностью. Но стоявшие на его стороне миллиардеры определённо финансировали успешную контрпропаганду.

Партизанские рекламные акции Биткойна в 2010-х гг.

Правительства рекламировали «умные деньги», адаптируемые к вашим потребностям и предпочтениям, в духе «хлеба и зрелищ». Затем они ввели ограничения для существующих данных, памяти, контактов – фактически цифровое рабство, навязываемое с помощью технологических олигархов.

Биткойнеры фокусировались на выживании. Они понимали, что единственный выигрышный шаг – не участвовать в старой политике.

Поскольку политика Биткойна поразительно проста (не нарушай правил; приходи и уходи, когда захочешь), индивиды и организации в конечном счёте приняли необходимость конкурировать за предоставление лучших правил, социальной среды и условий вообще для тех, кого они хотели видеть рядом.

Видение шифропанков о подвижном архипелаге в сети постепенно материализовалось.

Война пошла на убыль: на свободном рынке денег мало кто желал брать на себя риски и последствия. Общая вера в общество как игру с нулевой суммой существенно ослабла (она всегда ассоциировалась с низким уровнем гражданских свобод и высокой милитаризацией). После тёмного переходного периода коммерция между цитаделями стала процветать под защитой всех тех, кто жил поблизости физических торговых путей.

Временное предпочтение рухнуло: люди теперь смогли «выбирать», сколько они хотят жить, и они знали, что их собственность их переживёт. Сбережения достигли исторических уровней. «Ты на самом деле не владеешь биткойнами, – гласила популярная пословица, – а бережёшь их для следующего поколения».

Демократии не исчезли совсем: те, что выжили, просто были вынуждены придерживаться ответственности, последовательности и оптимизации, соразмерных альтернативным политико-экономическим системам, которые теперь конкурировали с ними за человеческий капитал.

Частично общая собственность сохранилась в тех сообществах, где с ней проводились успешные экономические эксперименты. Некоторые табу сохранились там, где люди посчитали их подобающими (крионика всё ещё запрещена в некоторых консервативных цитаделях). Ключевое культурное различие между современностью и временами до Биткойна – это свобода входа и выхода из общественных договоров.

Политика превратилась в рынок правил. Мораль отделилась от политики.

Биткойн оказался не просто деньгами, но нейтральной платформой для денег. Не глобальной гегемонией, а платформой для локальных суверенитетов.

Было бы слишком самонадеянно утверждать, что Биткойн уже добился успеха. На текущий момент, если рассматривать долгосрочную перспективу, это явление всё ещё находится в зародыше и может быть сокрушено непредвиденными угрозами.

Но, как однажды удачно заметил криптограф Ральф Меркл, вопрос не в том, «будет ли достигнут успех [в перезагрузке мирового порядка]».

Понадобится не одно поколение, чтобы материализовался удовлетворительный ответ.

Вопрос – реальный выбор, который люди делают снова и снова, – в том, предпочтут ли они быть в контрольной группе или в экспериментальной.

Источник